Если бы за издевательство над собственным организмом сажали в тюрьму, то я бы получила пожизненное. Делаю глоток прямо из бутылки и чувствую как огненная жидкость стремительно направляется от пищевода к желудку. Процесс поглощения алкоголя всегда доставлял мне мазохистское наслаждение, словно некий вызов брошенный обществу, который пропагандирует здоровую молодёжь.
Я уже пьяна в хламину, а напротив меня сидит моя лучшая подруга, по трезвости ничуть не уступающая мне. Вижу как её озорные глазки блуждают по моему телу и вспоминаю тот грешок, который тянулся от нас со средней школы. Сейчас мы полуголые, в одних трусах и майках - символическое прикрытие, совсем не для того, чтобы скрыть что-то друг от друга, ведь нам нечего стесняться. В моей памяти яркими искрами вспыхивают воспоминания давно минувшей ночи, когда мы изрядно выпившие, еле стоящие на ногах неумелыми движениями раздевали друг дружку, разгорячённое тело Изабель, мой язык скользящий от шеи к ключице лучшей подруги и бесстыдные пальчики проникающие во все потаённые места, куда мальчика вход воспрещён.
Чувствую лёгкое возбуждение и сама стыжусь своего желания, того покалывающего жжения внизу живота, едва ощутимого и невесомого. В это время Иззи толкает меня в плечо своей стройной ножкой и я ей подмигиваю. Та страстная ночь не забудется никогда, не исчезнет из воспоминаний, будет напоминать о себе знать, как надоедливый терьер тыкающийся влажным носом в щёку хозяйки.
Я внимательно наблюдаю за подругой, пожирая глазами каждое её движение, вижу как она слегка краснея часто моргает и зверь внутри меня мурлыкает, щекоча изнутри живот. Её воспоминания о нашем сексе тоже не дают ей покоя, но я её не виню, разве можно забыть то, что настолько прекрасно и изумительно. Сколько парней пытались доставить мне наслаждение, но ни один не смог повторить то, что вытворяла моя девочка.
Я уже хочу протянуть руку к губам Изабель, притянуть её к себе и сладостно впиться в её бархатные губки, но вовремя одёргиваю себя, глупо улыбаюсь ей и беру косяк. Словно именно он и был моей целью. Делаю пару затяжек, задерживаю их в себе, а затем с кайфом выпускаю густое облачко в пространство комнаты. Меня накрывает с головой, пробирает на смех и я заливаюсь им, словно сумасшедшая.
Иззи смотрит на меня, а я не удерживаюсь и вновь подмигиваю своей лучшей подружке, в надежде, что она начнёт сексуальную игру первая. И моё сердце замирает, когда она на четвереньках подползает ко мне. Я оказываюсь зажата между её соблазнительными изгибами тела и холодной стеной - возбуждающий контраст. Её ладони упираются в мои ноги и я наполовину прикрываю глаза, стараясь дышать ровно, не выдавая своего возбуждения. Моё сердце трепыхает как птичка в клетке и я боюсь, что Иззи его услышит. Мысленно умоляю держать себя в руках, не давать волю пьяным чувствам, но трусики намокают.
- Ну что, Ив, готова в очередной раз поиграть? - её губы в каком-то сантиметре от моих, поэтому я молчу, даже не решаясь просто кивнуть - боюсь что меня понесёт. Но только когда мисс Джонсон поднимается на ноги, я утвердительно киваю:
- В кошки-мышки? Или ты придумала, что-то поинтересней? - ухмыляюсь самым наглым образом, даже и не думаю принимать вертикальное положение. Не потому, что я не хочу никуда идти, а только потому, что не могу встать. Мысли всё ещё в тумане, как ежик блуждающий в потёмках. Вся реальность обретает овальные формы, невозможно различить, что правда, а что предоставляет твоему вниманию воображение и травка.
- Чтобы ты не придумала, я всё равно тебя обыграю, - я всегда это делаю, не люблю проигрывать, не люблю быть слабой и трусливой серой мышкой в глазах других людей. Когда-то давно бабушка-алкоголичка, выкуривающая по пять косяков за день, учила меня быть фальшивой. Улица научила быть сильной, а время дало понять, что обществу плевать какая я на самом деле, они воспринимают человека по маске, нацепленной неумелыми руками, движимым страхом быть непонятым и растоптанным толпой.
Изабель протягивает мне руки, желая помочь встать, но я пытаюсь притянуть к себе, заставить её вернуться обратно в сидячие положение. Эта борьба длиться недолго, я позволяю ей поставить меня на ноги и сразу же хочу присесть. Я теряю хрупкое равновесия и едва не падаю, но вовремя прижимаюсь к моей девочке.
- Одевайся, будет кое-что интересное, - чувствую как её губы касаются моих и тихо мурлыча про себя, отвечаю ей на невесомый поцелуй. Это помогает мне собраться с силами и под заводной смех подруги стараюсь натянуть слишком узкие джинсы.
- И какое извращение ты придумала нам сегодня? Воровать яблоки в соседских домах, - я саркастично улыбнулась, одновременно мной одолевал интерес, но в то же время я предчувствовала очередное безумство. В прошлый раз, когда губы Иззи произнесли эти слова, я очень долго объяснялась с миссис Уилксон, зачем мне вдруг понадобился её комплект нижнего белья. Но мой вопрос так и остался без ответа. Иззи любит меня дразнить и признаться, если бы на её месте был кто-то другой, я бы уже давно ввела свои условия игры.
Дверь открывается и выпускает нас в тёмный коридор. После яркого освещения комнаты, я, словно слепой котёнок, бреду на ощупь. Вот уже дошли до ступенек и аккуратно спускаемся вниз. В одной руке у меня бутылка с алкоголем, второй рукой я хватаюсь за Иззи, когда что-то с шумом падает на пол. Кажется, этот звук доносится из её гостиной.
Она смеётся и выводит нас на улицу.
Когда прохладный воздух ночного города касается моего разгорячённого лица, я с наслаждением дышу, стараясь вобрать в лёгкие как можно больше кислорода. И понимаю, что там наверху - в комнате Изабель - я задыхалась. Подруга закуривает и я бесцеремонно вытаскиваю сигарету из её рта. Свобода вернула мне краски жизни. Я делаю затяжку и отпиваю приличный глоток из почти ещё полной бутылки, а она достаёт себе новую сигарету. 
- Может быть, ты мне поведаешь тайну вселенной и расскажешь куда мы направляемся? - не то, чтобы я ей не доверяла, но, как говорила бабушка - обладая информацией, ты имеешь общество во все дырки.
Я докурила, затушила бычок о близ стоящую урну дома Джонсон и отправила туда же стеклянную тару.
Кажется, Изабель решила действительно сыграть, так как точного ответа я от неё не добилась. Мы прошли по главной улице, свернув в небольшой проулок между домами, обогнули дом мистера и миссис Фитца, выйдя к парку.
Эта дорога была мне известна, когда в городе устраивали карнавалы, они всегда проходили в одном и том же месте - парке аттракционов.
- Ты это серьёзно? - наконец не выдержав, произнесла я, стараясь не показывать своего волнения. Пусть мы с ней и не слыли в округе примерными девочками, но это было перебор. Одно дело покрасить соседскую кошку во все цвета радуги, но другое дело нарушить закон.
Мои догадки оказались верны, пройдя ещё сто метров, мы вновь повернули и оказались нос к носу с огромной железной оградой, выстроенной из прутьев.
- Тогда чур ты за меня платишь, - как можно более насмешливей сказала я, но по лицу подруги я видела, что она задумала что-то, что сулит нам большие неприятности. Забор казался неприступным на первый взгляд, но это была лишь иллюзия. Городские подростки без труда проникали на территорию, они знали все хитрости и лазейки.
Вопреки здравой логики я подошла поближе к забору, рассматривая исполинских железных громадин, возвышающихся над землёй.
- Мне они напоминают фильм про трансформеров, такие же уродливые. Меня тошнит от этого места и ты самая настоящая маленькая засранка, что привела меня сюда, - ни для кого был не секрет, что я терпеть не могла аттракционы, они воняли примитивным детским счастьем и беззаботным детством.
- Мы здесь и что теперь? - увидев искорки в глазах подружки, спросила я, ожидая наихудшего ответа.